Справка
История фестиваля «АРТМИГРАЦИЯ» началась осенью 2013 года, когда по инициативе Союза театральных деятелей России впервые в столицу были привезены спектакли молодых режиссеров, работающих за пределами Москвы и Санкт-Петербурга.
«Артмиграция» — не только фестиваль, но и форум, на котором молодые люди разных театральных профессий объединяются для обсуждения новых проектов и болевых точек современного театра.
Специальная программа традиционно состоит из лекций и мастер-классов от ведущих российских деятелей театра, тренингов и практикумов, экскурсий и презентаций, концертов и встреч с мастерами.
Ежегодно в фестивале принимают участие около пятидесяти деятелей театра из регионов России, стран СНГ, Балтии и Грузии, которые на конкурсной основе получают грант СТД РФ в рамках проекта творческая командировка.
В 2022 году «Артмиграция» впервые сменила «прописку»: фестиваль проходил в Екатеринбурге с 8 по 16 октября. По решению руководства Союза театральных деятелей отныне и ежегодно фестиваль будет приезжать в разные города России.
— Ольга, фестивалю уже 9 лет. Наш театр впервые принял в нём участие? По какому признаку туда отбираются работы?
— «Артмиграция» — всероссийский фестиваль молодой режиссуры. Туда можно заявить спектакли, которые поставлены режиссёрами в возрасте до 40 лет (раньше возрастная планка была еще ниже, до 35 лет). Это должно быть явно не массовое, а оригинальное, фестивальное произведение. В театральном пространстве России фестиваль довольно значимый, и мы очень давно хотели попасть в программу. Однажды нам это даже почти удалось — спектакль «АлиССА» режиссёра Гали Зальцман имел все шансы попасть на «Артмиграцию». Нас готовы были взять в программу, велись переговоры. Увы, наша огромная, в прямом смысле слова, «АлиССА» просто не встала ни на одну из предложенных площадок. В итоге этот фестиваль прошёл мимо нас, а «АлиССу» увидели зрители других фестивалей.
— Саровские зрители помнят, что «Свободный Тибет» — тоже очень необычный в плане декораций спектакль.
— У «Тибета» много технических требований, но его все же легче приспособить к новой площадке. (Об этом чуть позже поговорим подробнее. — ред.) Екатеринбург — театральный город. Там много площадок, которые были задействованы в фестивале. Нашлась сцена и под наш спектакль.
— На какой из площадок зрители увидели наш спектакль?
— На сцене Свердловского академического театра: зал на 750 мест был полностью заполнен. И мы публику не подвели: спектакль в этот вечер получился замечательный — на нерве, с хорошим актерским ансамблем. Актеров сложно перехвалить, в этот раз все без исключения были на высоте.
— Как члены жюри и зрители приняли «Свободный Тибет»? Были ли они единодушны или мнения разделились?
— Начнём со зрителей. Мы с директором Мариной Першиной сидели на самом последнем ряду, весь зал — перед нашими глазами. Поэтому очень удобно и интересно было наблюдать за реакциями зрителей.
Спектакль зрители смотрели внимательно, было видно, что люди пришли не случайные. До последнего момента казалось, что они не поняли, что посмотрели. И мы этого очень боялись. А после спектакля началось обсуждение. В нём приняли участие как зрители, так и молодые критики театральной лаборатории, работавшей в рамках фестиваля, под руководством Павла Руднева. Обсуждение начали критики. Их высказывания лично меня повергли в печаль, потому что лейтмотивом было следующее — всё это очень красиво, но малопонятно. У молодых критиков спектакль вызвал больше вопросов, чем ответов. А потом слово взяли обычные зрители. И это было очень приятно. Они так точно уловили всё, что режиссёр Антон Морозов закладывал в «Свободный Тибет»! Например, встала женщина, сказала, что она работает в интернате с детьми с ментальными особенностями. И она вообще смотрела спектакль про «своих» детей. Зрителей не удивили и не отвратили герои-аутсайдеры, показанные в постановке. Напротив, вызвали сочувствие и понимание. И нам, честно говоря, такая реакция зрителей показалась важнее первых высказываний начинающих критиков. В конце обсуждение резюмировал Павел Руднев — российский театровед, театральный критик, арт-менеджер, кандидат искусствоведения. Он хвалил наш спектакль, отметив, что Саровский драмтеатр — флагман во всей Нижегородской области.
— Участие в фестивале «Артмиграция» — это было хлопотное мероприятие для театра?
— Любой выезд — это определённый стресс, пусть даже радостный. К новой площадке надо приспосабливаться, потому что даже максимально подходящая сцена отличается от домашней. На фестивале присутствовал режиссер спектакля Антон Морозов и, конечно, помогал адаптировать «Тибет» к новой сцене, тем не менее, каждый нюанс добавлял напряжения. Спектакль, кроме прочего, оценивают и зрители, и критики. Но постановке это на пользу. Например, «Свободный Тибет» в Екатеринбурге был совсем другой по свету, поскольку в Свердловском академическом иной набор световых приборов. Заведующей осветительным цехом чуть ли не заново пришлось переписать световую программу, что придало новое звучание спектаклю.
— Раз уж мы коснулись этой темы, верно ли сказать, что зрители, приходя на спектакль, видят лишь «верхушку айсберга» всей работы?
— Совершенно справедливо. Обычный зритель не задумывается над всем тем объёмом работ, которые проходят в театре и за его пределами. Если всё описывать, нам не хватит газетной полосы. Возьмём последний выезд на фестиваль. Начинается всё с переговоров, составления огромного числа документов. Согласования, созвоны, контракты, договоры, билеты… Затем переходим к технической части. Огромная, ответственная и сложная работа ложится на плечи цехов. Например, для того, чтобы поехать с «Тибетом» в Екатеринбург, наш завпост Виктор Бессараб начал согласовывать все технические моменты чуть не за полгода до выезда. Ему приходилось оперативно решать все возникающие вопросы и преодолевать трудности и до поездки, и уже на сцене. Так, декорация стены подъезда — очень тяжёлая, её нужно хорошо и надежно закрепить. Решали вопрос с грузоподъемностью штанкетов. На месте оказалось, что колосники Свердловского академического театра находятся выше наших, и когда в один из моментов спектакля стена уходит ввысь, арлекин не закрывает часть декорации. (Колосники — решётчатый потолок сцены. На колосниках размещаются блоки декорационных, индивидуальных, софитных подъёмов и прочее верховое оборудование. Арлекин — короткий горизонтальный занавес, скрывающий осветительные приборы. — ред.) Должна начаться мистика, волшебство, а у нас кусок бытовой декорации торчит. Так же нельзя играть! Пришлось искать решение. Цеха разгружали и загружали фуру с декорациями и реквизитом по ночам, монтировали и разбирали сцену также ночью. В общем, всё это очень непросто, и если нет слаженной, беззаветно преданной общему делу команды, — ничего не получится.
К счастью, в Саровском драмтеатре служат именно такие преданные, сильные духом, компетентные и талантливые люди, все вместе образующие, как сказал критик, флагманский театр Нижегородской области. Гордимся нашим творческим коллективом! Радуемся, что Саров на фестивале «Артмиграция» был достойно представлен и нашёл отклик в сердцах уральских зрителей.
Беседовала Анна Шиченкова
г. «Голос Сарова», 2022 г. № 19 от 12 октября